Дата рождения:

неизвестно

Дата смерти:

18.03.1945 г.

Дополнить информацию о ветеране

Родился в семье мичмана. Родители его рано погибли, и он вырос в детском доме в г. Горьком. Директор детдома Иосиф Никитич Марчук считал его одним из лучших учеников. С 1930 года работал в Горкоме КПСС г. Дзержинска заведующим отдела пропаганды и агитации, а затем в областной организации КПСС г. Горького. Позднее был заместителем директора Горьковского автозавода, где отвечал за подготовку кадров. В первые же дни войны Георгий Иванович ушел на фронт. Прошел всю войну, был ранен и снова воевал. Погиб, не дожив до дня Победы всего 21 день. Его имя занесено в книгу Памяти Горьковской области. Далее письма из архива Ивановой С.И. (жены Георгия Ивановича): 14.11.1944 Здравствуйте, мои дорогие! Пишу и пишу вам, пока без всякой надежды на ответы. Страшно хочется хоть что-нибудь узнать о вас. Правда, некоторые старые письма ваши на прежний адрес мой, очевидно, на днях доставят (если они, конечно, там есть, хочу думать, что есть). Пришлось немного уже побывать на Прусской земле – очевидно, скоро совсем передвинусь туда. Чем кончится это передвижение, сказать трудно. Но это неизбежно. Настроение тяжелое. Постоянная неудовлетворенность, неясность перспективы не только в будущем – но даже в ближайших днях… Всякая материальная сторона – вполне приемлемая. Но она как-то и не интересует. Не до нее сейчас. Здесь наступили легкие морозы, и это лучше, чем были слякоть и дожди. Как, Сима, твоя работа и учеба? Растешь ты и делаешься все самостоятельнее. Как Юра? Его здоровье, его учеба? Желаю вам успехов в работе и учебе. Желаю хорошего здоровья. Обнимаю и горячо целую Вас. Ваш папа. 24.11.1944 Здравствуйте, дорогие! Как вы живете? Как ваша жизнь, работа и учеба? Тяжело, когда от вас не приходится получать писем. Вот сейчас приспособился у печурки в землянке – подготовился к политзанятиям с бойцами и решил использовать немного времени на письмо вам. Последнее время особенно сильно стал скучать о вас. Часто вижу во сне Юрия. Вижу часто, Сима, тебя. И при чем такие ясные сны, что почти физически чувствую, Сима, твою близость. Странное сильное влечение к этой близости, неимоверное желание не только пережить эту близость, но хотя бы на минуту видеть тебя рядом с собой. Кажется, не дождешься этой минуты, и трудно представить себе какой она будет. Такой далекой и недосягаемой кажется фронтовику, казалось бы самая нормальная жизнь человека в тылу. Живите, работайте и учитесь – мои самые близкие, славные, родные. Крепко обнимаю вас. Пишите. Несчетно раз горячо целую. Ваш папа. 08.01.1945 Здравствуйте, мои славные! Сейчас пришел из «кое-какого» ночного обхода. Время 2 часа ночи. Ночь теплая. Днем немного выпало снега. В одной землянке задержался на час. Отдыхающие люди не все спали и занимались так широко распространенным на фронте рассказыванием всяких былей и небылиц. Любит русский человек в свободную минуту и порассказывать, и послушать сказки, приключения, романы и т.д. И всегда почти находятся мастера-рассказчики. Да и какие! Час, два и больше длится простой рассказ – а слушатели, хоть и глаза слипаются – все просят рассказывать дальше. Вот пришел, и у самого явилось желание написать вам пару этих простых слов. Об остальном особенно писать нечего, пишу каждый день, и конечно, за такой срок новости не всегда могут быть. Больших дел на нашем участке – вы знаете по сводкам – сейчас нет. Для фронтовиков, вообще-то, конечно, каждый день бывает чем-нибудь да чреват – но это вести местного характера и они, конечно, нигде не освещаются. Ну, жду ваших писем. Обнимаю и крепко вас целую. Ваш папа. 12.11.1945 Здравствуйте, дорогая Сима! Горячий привет от твоего солдата-вояки, хотя еще и подстреленного, но без этого войне не бывает. Как видишь по дате, мое лечение все еще затягивается. Вчера на перевязке снова ногу «расстревожили» (прости за не медицинское выражение) «поковыряли», подрезали и т.п., так, что ночью она спать не давала. В общем, до 20-го видимо лежать, а потом снова в путь-дорогу дальнюю, вглубь вражеской земли. Погода по прежнему стоит теплая, хотя на днях и выпал снег, но он уже снова тает – так что это снова лишь вода и грязь. Уже надоело лежать – главное, нечего читать, или почти нечего. Книги, попавшие в палату, читаем коллективно, вслух. Перечитывали Лермонтова, Тургенева и затем дня в три раз – газеты. Вот так, Сима, живу и лечусь. Жалко, что приходится до сих пор быть без ваших писем. Как Юра, получает ли мои письма посылаемые в школу? Да скоро уже пройдет один учебный год в новой обстановке. Как-то у него идет дело? Как здоровье «мамы-бабушки»? И так, и так называть ее будет правильно. Да? Продолжаешь ли ты учиться в заочном институте? Пишу письмо, а у самого лишь одно желание скорее, скорее увидеть вас всех, моих родных и крепко обнять и поцеловать, не в письме, не во сне, а наяву, живых и здоровых. Буду надеяться, что скоро доживу до этой минуты. Привет всем домашним! Целую Юру. Крепко тебя обнимаю. Твой Георгий. 20.11.1945 Здравствуй, дорогой Юра! Сердечный привет тебе от папки. Сообщаю тебе радостную и приятную новость: за январские наступления я награжден правительственной наградой – орденом «Красной Звезды». Отныне считай своего отца – орденоносцем. Вот так, родной, отмечена моя боевая работа. Числа 24-го выписываюсь из госпиталя. Здоровье как будто в порядке. Пиши! Желаю тебе успеха в учебе и здоровья. Крепко тебя обнимаю. Твой папа. В письмо была вложена боевая характеристика: «Иванов показал себя дисциплинированным, выдержанным, морально стойким. Во время прорыва обороны противника действовал решительно и смело. Под сильным огнем противника, не щадя своей жизни, первым продвигался вперед, из ручного пулемета уничтожил огневую точку, тем самым дал возможность прорвать кольцо противника и выйти нашим подразделениям из окружения и т.д.» P.S. Этих дней и этого дела я никогда не забуду. Твой папа Георгий. 22.11.1945 Здравствуй, родная! Когда ты получишь это письмо, я уже снова буду на передовой линии фронта. Завтра утром выезжаю из госпиталя. Нога немного от ходьбы еще побаливает – но время не терпит. Люди нужны, и тем более командиром залеживаться не приходится. Чем-то кончится этот мой новый поход? Или как здесь выражаются, «еще один круг». Будем надеяться, что этот круг последний и кончится более или менее благополучно. Думаю, что по приезду в часть придется непосредственно вступить в бой. Наступление не должно останавливаться. Прошу об одном – при любых обстоятельствах – помни обо мне. Пусть это меня ободряет и охраняет в тяжелые минуты боев. Письма придется, очевидно, уже писать пореже. Часто, даже если и напишешь, не будет возможности их отправлять. Но в общем, время и обстановка покажут. В случае задержки писем не волнуйся. Горячий привет всем родным и знакомым. Крепко тебя обнимаю и целую. Всегда твой Георгий. 10.03.1945 Зд��авствуй, родная! Пишу наспех при отъезде на передовую. Когда ты получишь это письмо, очевидно, со мной уже должно будет произойти что-либо… Бои идут суровые. Враг бешено сопротивляется. Обнимаю вас крепко, мои родные, мои славные. Желаю вам всего доброго в жизни, здоровья. Успеха во всем. Мысленно пожелайте и мне успеха. Крепко тебя обнимаю, целую. Поцелуй за меня крепко Юрика и бабушку. Твой Георгий. 15.03.1945 Здравствуй, родная! Пишу перед вступлением в бой… Славная моя, пожелай мне счастья, силы и военной удачи! Суровое дело впереди. Иду и должен дойти до моря. Кроме гадов-фрицев там нас ждут тысячи пленных советских граждан. Я в своей части захватил два письма, твое и Юрия. Остальные ушли обратно. Не было тех товарищей, которые могли собрать мои письма. Вчера вручили орден, а сегодня снова в бой. Обнимаю тебя, родная, крепко. Целую. Твой Георгий. 18.03.1945 Здравствуй, дорогая Сима! Снова походная жизнь, снова бой… Врагу передышки не будет до полного разгрома. И нам – воинам отдыхать не приходится. Дорог каждый день и час. Да, Сима, трудна и опасна жизнь воина, но и почетнее ее нет ничего. Что впереди в личном бытие – нельзя сказать ни за один день. Будем надеяться, та сила, которая хранила меня в прежних боях, и вновь верно будет мне служить. Ну а если.. лучше не стоит писать об этом. Знай и помни одно: я любил и люблю тебя и Юрия. С этой мыслью я воюю, и если случится что, только с этой мыслью и погибну. Будем надеяться, дорогая, на лучшее. Привет всем домашним. Обнимаю тебя, крепко целую. Твой Георгий. Это было последнее письмо. … а далее молчание и вот 16.04.1945 послед��ее известие: «Чкаловский районный Военный Комиссариат (г. Дзержинск, Горьковской области) извещает Иванову Серафиму Ивановну «Ваш муж – лейтенант Иванов Георгий Иванович в бою за социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, погиб 18 марта 1945 года в Восточной Пруссии». Г.И. Иванов похоронен в братской могиле под Кенигсбергом.